Члены Тевтонского Ордена - 5. Сестры Ордена.

Древние монашеские ордена имели в своем составе также женские ветви. Они состояли под руководством мужского ордена и имели свои дома часто в непосредственном соседстве с конвентами братьев. То, что в древних приютах точно так же были братья и сестры, мы знаем на примерах госпиталей Магистра Герхарда, Немецкого в Иерусалиме и госпиталя в Випитено. Орден Госпитальеров точно так же принимал сестер. Тамплиеры, кажется, тоже  в начале имели сестер, но потом запретили их принятие полностью.

Тевтонский орден последовал примеру иоаннитов. Но он предполагал не благородных дам в качестве сестер, а женщин из низших классов. Они должны были трудиться как благочестивые служанки. Это четко выражено в орденском правиле: „Мы предписываем, чтобы женщины не принимались в полные собратья ордена, так как мужской нрав часто вредоносно размягчается близостью женщин. Однако, так как лучше получается исполнять различные службы при больных и животных у женского пола, женщина может приниматься для такой службы, но таким образом, что для ее принятия необходимо согласие ландкомтура и что жилое место таким женщинам готовилось бы вне места проживания братьев."  В другом месте говорится:„ Нужно объяснить сводным сестрам, что они должны жить целомудренно, послушно и без собственности и те, кто нарушат эти правила, должны за это поплатиться, и, если они откажутся, исключаются из ордена".
Об одеянии орденских сестер правила ничего не говорят, как ни странно. Цвет одежды, вероятно,  был приспособлен к одежде братьев.

Мы нередко находим упомянутыми сестер ордена этого рода. Они служили в больницах, обеспечивали бельем и одеждой братьев и так далее.

В 14-ом веке, видимо, развился более независимый сестринский институт с собственными домами. Нужно ли к ним приплюсовывать сестринский дом в Бюнне, нельзя твердо сказать. Напротив, достоверно самостоятельными домами были женские монастыри в Берне и Франкфурте.

В 1330 брат ордена и Бернский приходской священник Дибольд Базельвинд основал благочестивый женский союз при приходской церкви, названный „Верхнее собрание". Другой, „Нижнее собрание", возник еще несколько ранее. Благодаря энергичной Анне фон Зеедорф, руководительнице верхнего собрания, произошло объединение обоих союзов. Она со священником Базелвиндом добивалась присоединения к Тевтонскому Ордену  и достигла его в 1342 году. Дойчмейстер сделал это под условием строительства нового, подходящего для этого, сестринского дома. После этого сестры назывались впредь белыми дамами из Рювенталь. Они приобрели посредством покупок и дарений поместья в Вальгерингене, Бальдерштале, Гизенштейне и других местностях.

Франкфуртский сестринский дом был основан Вайкером Фрош, схоластиком собора Св. Стефана во Франкфурте. Он построил в 1350 дом для 30 сестер ордена с больницей для женщин и церковью Св. Катарины. При учреждении этих сестринских домов постановили, что они должны были соблюдать правила Тевтонского ордена и состоять под его руководством, об одеждах снова ничего не говорится, как ни странно. Но спросим себя: почему Бернские сестры назывались „белые дамы из Рювенталя"? Оба этих дома закладывали основы более самостоятельного института сестринства, с уклоном в более деятельную сторону у Франкфуртских сестер, более созерцательную у Бернских сестер. Но оба дома не были в состоянии сами утвердиться на длительный срок не говоря уже о том, чтобы основывать новые филиалы. Монастырь в Рювенталь чах, до тех пор пока не прекратил существование в 1480 году. Сестры из Франкфурта испытали ту же судьбу самое позднее в 1524.

Собеславичи, князья Помереллии. Ратибор (? - ранее 1276).

Ратибор, четвертый сын Мстивоя и Свиниславы, князь Бялогардский в 1223/29-1262/69 годах.

Традиционная датировка его рождения 1212 годом базируется на ошибочных построениях, следующих из высказывания Святополка  об опеке над младшими братьями в течение 12 лет. Как мы уже видели на примере Вартислава и Самбора, Ратибор упоминается в дарственной Мстивоя Жуковскому монастырю от 24 апреля 1209.

Датировка начала княжения 1233 годом, видимо, столь же ошибочна.   "Ratiborius…princeps…terre Slauenisis" (Ратибор, князь земли Славенской) даровал поместья рыцарям Ордена Иоаннитов в грамоте, датируемой 1223 годом. Титул принцепса здесь скорее всего указывает на княжеское достоинство без наличия собственного удела. Грамота же Самбора Любищевского и Святополка Гданьского на помин души брата Вартислава Оливскому монастырю от 27 декабря 1229 года подписана "Ratiborius dux de Belgard…". Таким образом, Бялогард над Лебой получен Ратибором в удел не ранее 1223 и не позднее 1229.

В 1237 году по наущению Самбора напал на Слупскую землю. В ответ Святополк в 1238 году захватил Бялогард, сжег замок и присоединил земли к своим владениям. Ратибор вынужден был принять вассальную присягу за них перед Святополком.

28 августа 1243 подписал в Иновроцлаве союзный договор против Святополка с Казимиром Куявским и Тевтонским Орденом. В случае неудачи Казимир обещал отдать ему Вышгород. Святополк справедливо увидел в этом нарушение вассальной присяги, захватил Ратибора на обратном пути из Иновроцлава и заключил в темницу.

Освобожден по условиям мирного договора Святополка с Орденом от 24 октября 1248 года, вернулся в свой удел на правах суверена, и оставался верным союзником Святополка.

Сведения о браке с сестрой Тетислава, заключенном ранее 1240, не подтверждены никакими первичными источниками. Детей не имел.

В 1269 (по другим версиям в 1262) вступил в рыцари Тевтонского Ордена и завещал ему свое княжество. 

Собеславичи, князья Помереллии. Самбор II (1206/07 - 30.12.1278/09.01.1279).

Самбор, третий сын Мстивоя и Свиниславы, князь Любищевский (Любищева Тчевского)  около 1224-1269 (с перерывами).

Традиционно историки датировали его рождение 1211-12 годом, исходя из фразы Святополка о том, что он исполнял обязанности опекуна над ним в течение 12 лет. Однако, как мы видели на примере Вартислава, первое упоминание о Самборе встречается уже в дарственной грамоте Мстивоя Жуковскому монастырю от 24 апреля 1209. Так же ошибочна датировка начала его княжения 1233 годом. Уже его дарения Оливскому монастырю по грамоте от 9 августа 1224, сделаны в качестве князя Любищевского "Samborius…dux de Liubesow". Еще одним подтверждением служит дарение "Samborius de Liubesou et…Suuantopolcus de Gdanzk" (Самбора Любищевского и Святополка Гданьского) Оливскому монастырю за душу "брата нашего Вартислава" по грамоте 27 декабря 1229 года, подписанной Ратибором Бялогардским.

Удел Самбора включал в себя, по-видимому, Гнев, Горесцыно, Косцежину, Любищево Тчевское, Старогард Гданьский, Заборы и Жулавы. Центром княжества было Любищево.

Приблизительно с 1229 года женат на Матильде (Мехтильде) Мекленбургской (умерла 23 ноября 1270), дочери Генриха Борживоя II, князя Мекленбурга и Кристины Шведской. Дарственная грамота Мирославы Славненской и ее сына князя Барнима Жуковскому монастырю от 1229 года засвидетельствована "…uxore domini Sambory Machtelde…" (супругой господина Самбора Махтельдой). Ее происхождение подтверждается грамотой, датированной 12 сентября 1248, по которой Святополк князь Померелльский в его споре с братом Самбором признает судьями "Nicholaum et Johannem fratres uterinos dominos Cassubie fratres Mahtildis uxoris dicti fratris mei" (братьев Николая и Иоанна, господ Кашубии, братьев Махтильды законной супруги брата моего). В их браке родилось шесть детей.

В 1234 году вместе с Святополком бился в победоносном сражении у реки Дзержгонь против пруссов. В 1236 году был изгнан Святополком из Помереллии, и нашел убежище в землях Тевтонского ордена. Подговорил на открытое выступление против Святополка младшего брата - Ратибора.

В 1242 году началась долгая война, которая продолжалась с перерывами до 1253 года. Коалиция противников Святополка состояла из Ордена, князей Куявско-Мазовецких и Великопольских. К коалиции присоединились и братья Святополка, Самбор и Ратибор. В 1243 году Святополк после потери Вышгорода, Накло и Сартовице вынужден был заключить мир. В том же году, получив известие о серьезном поражении Тевтонского ордена 17 июня 1243 от пруссов, Святополк разорвал мирный договор. 28 августа 1243 в Иновроцлаве было заключено второе соглашение Ордена с Казимиром Куявским, к ним также присоединились Самбор и Ратибор. При неудаче в битве со Святополком рыцари взяли на себя обязательство передать Самбору город Сартовице, а Казимир Ратибору - Вышгород. На обратном пути из Иновроцлава Ратибор был захвачен Святополком. Самбору снова пришлось бежать из своего удела. В соответствии с Иновроцлавским соглашением рыцари дали ему замок в Сартовице под Свеце.

24 октября 1248 года Святополк заключил мир с Тевтонским орденом. По его условиям спор между Святополком и его братьями был отдан на арбитраж папского легата Якова Льежского. В начале 1249 года Самбор вернулся в свой удел. Уже в 1250 году, после возобновления войны, он в третий раз должен был отправиться в изгнание. В 1252 под защитой тевтонских войск началось строительство замка в г. Тчев. Восстановлен в 1253 году на своем уделе после заключения мира между Святополком и тевтонскими рыцарями. Новая столица княжества в Тчеве дала возможность поддерживать тесное взаимодействие с Тевтонским орденом, и позволяла лучше контролировать пути через Вислу и собирать таможенные пошлины.

С пятидесятых годов в окружении князя Самбора последовал рост влияния людей немецкого происхождения. Через посредничество мекленбурского двора и тевтонского ордена в княжество прибывали немецкие рыцари и бюргеры. Даровал Тчеву любекское право и  старался привлечь в свое княжество бюргеров, в основном из Любека, а также из Брауншвейга и Гамбурга. Даровал льготы Эльбингу, Кульму и Тчеву, освобождая их от пошлин в своем княжестве.

В 1258 году основал цистерцианский монастырь, так называемый Самбуй в Погодках (в 1276 Мстивой II перевел его в Пельплин гневской земли). Монахи прибыли из Доберана в Мекленбурге. Для обеспечения вновь созданного монастыря конфисковал поместья цистерианцев Оливы, расположенные в его княжестве. В целях возвращения имущества цистерцианцам вмешался в 1262 году сам папа Урбан IV. Самбор, который не подчинился увещеваниям папы, был подвергнут отлучению от церкви, объявленному папским легатом Гвидоном 20 марта 1266. В начале 1267 на все княжество был наложен интердикт епископа Влоцлавского Волимира.

Вспыхнувшая после смерти Святополка война за наследство привела к тому, что вся Помереллия в 1270-72 годах сосредоточилась в руках Мстивоя II. После потери княжества Самбор отправился в Куявию к своей дочери Саломее и ее мужу Земомыслу. Во время набега на Куявию князя Великой Польши Болеслава Благочестивого в 1271 году попал в плен. После своего освобождения он прибыл к братьям ордена, и в 1276 передал им гневскую землю. Не дождавшись помощи от рыцарей, отправился в Иновроцлав, который недавно вернул на престол его зятя Земомысла. Перед смертью завещал княжество дочери.

В 1281 рыцари начали судебный процесс, добиваясь признания Мстивоем II дарений Самбора и Ратибора ордену. 18 мая 1282 во время съезда в Миличе была достигнута договоренность, по которой рыцари получали землю гневскую, часть Вислинской косы и Жулав.

Ерошин. О разорении польских земель.

строки 1576 - 1675

Так как Герцог Конрад не мог сначала противостоять их жажде насилия и погасить ее соответствующим образом, их ненависть стала еще более очевидной, и они напали на Польшу большими силами. Они нанесли тяжкий ущерб стране. Они грабили и жгли, они предали всех мужчин старше десяти лет мечу и угнали женщин и детей далеко в вечный плен. Если женщина была беременна, или с настолько тяжелым младенцем, что она не могла идти в ногу с ними, они злились на нее и убивали ее и ее дитя. Они грубо вырывали детей из рук матерей и насаживали их тут и там на колья, где они бились и кричали от боли, и корчились в агонии, пока не умирали. Они опустошили земли герцога настолько, что из всех крепостей, больших и малых, через которые он властвовал, только одна, на Висле, известная как Плоцк, осталась под его началом. Тогда же эти псы также уничтожили более трехсот приходских церквей, не считая многих красивых монастырей, в которых многие люди, как миряне, так и священнослужители, истово служили Богу. Многие часовни, монастыри и конвенты были сожжены до основания. Они убивали всех священников и других клириков, принадлежали ли те к монашеским братствам или жили в миру, которых встречали на своем пути, внутри и снаружи церквей. Они бесчинствовали вдоль и поперек страны. Они убили многих священников в алтаре, пока те готовили тело и кровь Христову. Хуже того, к бесчестию и осквернению Господа, в своем безумии они бросили дары Христовы, сладкое тело и добрую кровь Его на землю и топтали их ногами.

Но это были еще не все бедствия, вызванные этими преступными людьми. В своей ненависти они унесли чаши и сосуды и всевозможную церковную утварь, а также ткани для покрытия причастия и все, что необходимо для чествования Бога, и злоупотребляли ими. Девушки были также обеспечены, и не только те, что жили в миру, но и те, кто были посвящены Господу, потому что дьявольские орды уволокли их силой к великой беде из родных монастырей и бесстыдно сделали с ними, все что только хотели. Короче говоря, они совершили так много профанирующих, злых и злоумышленных действий против веры и против христиан, что никто не сможет в полной мере описать это.

Because Duce Conrad did not at first орроse their thirst for violence and repay it appropriately, their hatred became even more evident and they attacked Poland with a large army. They inflicted great damage on the country. They looted and burned; they put all the men they came across 10 the sword and drove the women and children away into perpetual captivity. If there was a pregnant woman, so heavy with child that she could not keep up with them, they became angry with her and killed her and her child. They roughly wrenched the children out of the arms of their mothers and impaled them here and there on stakes, where they struggled and screamed in pain, and writhed in agony until they died. They devastated the duke's land so completely that of all of the fortresses large and small through which he imposed his control, only one on the Vistula, known as Plock, was left under his command. At the same time these dogs also destroyed a good three hundred parish churches, not counting many beautiful minsters in which many people, both laymen and clerics, were active in the service of God. Many chapels, monasteries and convents were burned to die ground. They slaughtered all the priests and other clerics who belonged to orders or lived in the world that they came across, inside and outside the churches. They rampaged far and wide across the territory. They killed many priests at the altar while they were handling Christ's body and blood. What is more, to dishonour and defile God, in their frenzy they threw Christ's dear, sweet body and His good blood onto the ground and trampled it with their feet.

This was not the end of the trouble caused by these foul people. In their hatred they carried off the chalices and vessels and all manner of church goods, as well as the cloths for covering the sacrament and all that was needed for celebrating God, and misused them. Girls were also mistreated, not just those living in the world, but also those who were dedicated to God, because the devil's hordes dragged them by force in great distress from their cloisters and shamelessly did as they wanted with them. To cut this story short, they committed so many profane, evil and malicious acts against the faith and against Christians that no-one can fully do justice to describing it.

Высшие учреждения Ордена. Генеральный капитул.

Форма правления орденом с провинциальной организацией не была строго монархической: высшая инстанция - это генеральный капитул; исполнительная власть принадлежит высшим сановникам, в Тевтонском ордене - Великому магистру; поставленным им советникам и сотрудникам по различным сторонам деятельности, называемым в Тевтонском ордене Großgebietiger. Следовательно, генеральный капитул, Великий магистр и высшие сановники образуют круг высших учреждений ордена.

1. Генеральный капитул. 

Генеральный капитул, чаще назывемый позже Великим Капитулом, организовывался по образцу Тамплиеров. Это привело в итоге, с правовой точки зрения, вероятно, к тяжелейшему недостатку. В монастыре аббат мог созывать всех братьев в любое время на капитул и обсуждать с ними значительные и мелкие вопросы Дома. Для ордена, братья которого жили рассеяно на большом пространстве, это было невозможно. Цистерцианцы, монастыри которых были связаны друг с другом, внесли на этот счет усовершенствование, введя наряду с капитулами отдельных аббатств генеральный капитул, за которым оставлялись только самые важные дела ордена и к которому привлекались лишь немногие представители всего ордена. Тамплиеры должны были бы последовать этому образцу, когда окончательно придали своему ордену провинциальную организацию. В действительности, однако, они оставили за своим генеральным капитулом так много прав и обязанностей, что этот капитул должен был созываться слишком часто, а именно каждый год, и вследствие этого представительство отдаленно расположенных провинций было просто невозможно.

Тевтонский орден следовал, как уже сказано, образцу Тамплиеров. Он оставил за своим генеральным капитулом огромный круг обязанностей, которые можно разделить на 5 групп. 

Капитул обладал, прежде всего, и исключительно, правом издания законов для всего ордена. Это право было всеобъемлющим, так как законы могли издаваться не только secundum legem (в развитие уже существующих законов) и praeter legem (для случаев, которые законом не урегулированы), но и contra legem, которыми уже действующее право исправлялось и расширялось, создавалось новое и упразднялось старое.
В отношении последнего пункта права капитула выходили далеко за рамки сегодняшнего орденского права, так как он мог сам упразднять пункты правил в силу уже упомянутой папской буллы от 9 февраля 1244, если они не несли никакого воспитательного или духовного значения.

Генеральный капитул, во-вторых, оставлял за собой всякое сокращение или увеличение экономической субстанции ордена, касающееся продажи имущества, дарений, займов на сумму больше чем 500 золотых безантов. Это установление было большей частью хорошим и правильным. Для Великого магистра и ландмейстеров, которые несколько десятилетий спустя играли роль регентов в политической системе, оно во многих случаях не только препятствовало действиям, но и делало их прямо невозможными.

Третьим значительным правом капитула было назначение и снятие высших должностных лиц ордена, включая магистра. К этим должностным лицам принадлежали ландмейстеры, ландкомтуры южных баллей Армения и Ахайя, Апулия и Сицилия, Испания и Австрия и кастелян Штаркенберга.

Само принятие в члены ордена с вечным обетом, рыцарей, священников, сержантов оставалось за генеральным капитулом как четвертое значительное право, снова полностью опираясь на уставы старых монастырей. В них у закона была высокая ценность, так как каждый член капитула мог проверить достоинства и пригодность кандидата; в широко разбросанном ордене, напротив, генеральный капитул не мог составить собственное мнение.

Как пятое право принадлежал генеральному капитулу контроль за исполнением служебных обязанностей гохмейстером. Капитул мог вызывать его и даже приостанавливать после трехкратного напрасного вызова исполнение тем обязанностей, а также должен было давать свое согласие, если Великий магистр хотел ехать за море. При каких именно обстоятельствах магистр мог вызываться капитулом, не устанавливалось. Это показывает, что мы находимся пока в совершенно чуждом правовом поле.

При таком круге обязанностей генерального капитула существовала насущная необходимость созывать его очень часто. Относительно этого придерживались постановления Тамплиеров и предписывали: „Каждый год генеральный капитул должен собираться к празднику Крестовоздвижения".
Так как было невообразимо созвать всех братьев в качестве капитула, как это происходило в монастырях, далее постановлялось: „К этому капитулу должно пригласить комтуров Армении и Кипра, а также тех, кого магистр найдет хорошим пригласить".

Решение вопроса членства в капитуле не было дурно само по себе. Конечно, абсолютно неограниченное кассационное право магистра могло вести к злоупотреблениям. Но, как только орден распространился по Западу, сразу возникли большие проблемы, так как тамошние дома были практически исключены из находящегося пока на Востоке высшего орденского руководства. Вопреки этой, наверняка осознанной проблеме, не предпринималось никаких попыток, до тех пор пока Великие магистры имели резиденцию на Востоке, изменить устав капитула. Как ни странно, это не было сделано и позже, хотя после падения комтурий в Армении и Кипре преобразование было просто необходимо. Консервативный, почтительный образ мыслей ордена заходил так далеко, что только при магистре Зигфриде фон Фейхтвангене было принято: „Мы постановляем, что магистр созывает капитул по обычаю ордена в Святой Земле каждый год к дню Святого Креста в главном Доме".

Кого нужно приглашать на капитул, не говорит ни этот, ни какой-либо из более поздних изданных в средневековье законов ордена. Как ни странно, был создан при Зигфриде фон Фейхтвангене с обновлением устава генерального капитула еще один капитул, который соответствовал по составу более позднему "модернизированному" генеральному капитулу. Он опредбыл установлен следующим образом: „Магистр должен созывать каждые 6 лет на Филиппа и Якова в главном доме капитул. На него должны прибыть сановники от Германии, Пруссии и Ливонии, каждый с 2 полезными им братьями, и ландкомтуры Австрии, Боцена и Вельшсланда, каждый с братом". Этот капитул должен был назначать инспекторов, которые должны были проверять капитул, а также исполнение служебных обязанностей его членами, включая Великого магистра и сообщать результаты капитулу для принятия решения. Повод к принятию этого закона неизвестен. Также о его назначении можно строить только предположения. Хотели ли лишить права надзора над магистром генеральный капитул, в котором, вероятно, простые братья ордена имели место и голос, и передать его собранию, к которому принадлежали только в более высоких должностях провереные и опытные братья?

Также не ясно, почему наряду с 3 ландмейстерами должны быть приглашены именно только 3 упомянутых ландкомтура и никакие другие. Практически, однако, путь к правильно организованному генеральному капитулу был открыт этим "узким" капитулом. С накоплением опыта все провинции пришли к заложенной этим законом в орденское право практике выносить только самые важные и всеобщие вопросы ордена на повестку дня генерального капитула, собирать его самое большее раз в 6 лет и собирать на него только высших должностных лиц ордена и представителей всех провинций или групп провинций. Следовательно, в отношении времени заседания узкий капитул ордена был хорошо рассчитан, в отношении же представительства все еще сохранялись значительные проблемы, так как, например, маленькая баллея Эч выдвигала 2 членов капитула, а совокупность 12 больших немецких баллей была представлена только тремя.
Однако, по этому пути не пошли пока дальше, пожалуй, из пиетета перед старыми обычаями. 

Упомянутые естественные ограничения круга обязанностей генерального капитула легко могли вести к безмолвному аннулированию некоторых пунктов и вместе с тем к руководствованию нормами обычного права. Это, видимо, и случилось фактически. Насколько далеко это зашло, требует основательного исследования. У Гохмейстера в Пруссии была своя, очень богато субсидируемая касса, которая являлась настоящей казной. Он часто изымал из нее очень большие суммы, без того чтобы согласие капитула требовалось. Это было, наверное, так же часто против государственных интересов оглашать финансовые трансакции „в большой колокол". У ландмейстеров, кажется, случилось нечто подобное. Однако, мы находим документы о продажах недвижимости, заключенные ландкомтурами, и даже комтурами, общий настрой которых делает предыдущее согласие генерального капитула маловероятным. То же самое касается принятия братьев, по крайней мере, в области управляемой Дойчмейстером. Эти пункты тоже пока ждут дополнительного исследования. Обычное право не означало понижения орденской дисциплины. Но лучше было бы, вероятно, вместо обычного права создать писаное право.

У генерального капитула ордена была собственная печать. Изображена на ней Мария с младенцем в поясном портрете и с надписью: „S Hospitalis Sancte Marie". Печать капитула хранилась с особенными предосторожностями: она должна была лежать под замком из 3 различных ключей, которые должны были храниться у Великого магистра, Великого комтура и Казначея. Если один из троих отсутствовал, то должен был вручить свой ключ одному из капитула по своему выбору.

Крестовые походы-окончание. Из Тумлера.

Наряду с военно-политической не надо выпускать из поля зрения экономическую и культурную сторону дела. Сирийские гавани испытали еще раз грандиозный расцвет, которого никто не счел бы возможным до этого. В них стекались ценные продукты востока и изделия запада. Высокооплачиваемые на западе пряности Дальнего Востока, востребованные медикаменты: бальзам, камфара и амбра; индиго и квасцы, в которых не могли не нуждаться красильни и тонкое кожевенное производство; шелк и ладан для церквей и прочее. Передний Восток поставлял массу тропических фруктов. На Востоке же, напротив, наличествовала большая потребность в деловой древесине, металлах, грубых суконных изделиях и сельскохозяйственных продуктах, которые мог поставлять Запад. Европейцы не могли обойтись без перца, гвоздика, имбиря, так как они прямо-таки жаждали остро приправленных блюд. Гвоздика стоила баснословную цену, камфара шла на вес золота. Морская торговля с Дальним Востоком совершалась через Багдад. Оттуда парусные судна с муссонами могли легко дойти в Индию и снова нестись назад осенью. От Багдада товары перевозились на баржах к верховьям Евфрата и отправлялись оттуда караванами. Много более удобная и более дешевая дорога Красным морем была избегаема в то время из-за недостатка в гаванях и частого и долговременного безветрия.

Культурные последствия, наконец, вовсе не поддаются статистическому учету, но устанавливаются из исторических фактов. Исторический факт состоит в том, что народы, точно так же как отдельные люди, обнаруживают непредвиденные латентные силы и развивают их быстро и сильно, почти неистово, если они вырываются из границ и ставятся перед большими задачами. Особенно при встрече с чужими духовными достижениями. Так случилось на Западе после наступления нового тысячелетия: началась интенсификация и расширение сельского хозяйства, подъем бизнеса, проникновение капиталов в торговлю. Таким образом одно звено цеплялось за другое, совершая действие, которым многократно прирастали численность населения и экономическая мощь запада на протяжении трех последующих столетий и в соответствии с этим также росли его защитные силы.

Через Крестовые Походы была пройдена критическая фаза, когда рухнула греческая империя а Запад был еще слаб. Наступление турок наткнулось на намного более сильного соперника.

Поэтому можно согласиться с теми, кто крестовые походы называют "актом спасения", сравнивают с походами Александра Македонского и обозначают как одно из крупнейших культурных движений всех времен.

Крестовые походы-2. Из Тумлера.

На Востоке впечатление от этих поражений было настолько велико, что десятилетиями ни один враг больше не выходил против христиан в поле. Теперь они могли на досуге захватывать укрепленные места во внутренней части страны и при поддержке сильных итальянских флотов - приморские города Сирии. Так они медленно завоевали область от Тавра за Тарсом до пустынь Синая, от Средиземного моря до высокогорного массива Ливана и глубокой речной долины Иордана. У области крестоносных государств тем самым появились в целом легко обороняемые границы. Только дальняя Эдесса лежала географически неблагоприятно, но ее легко было оборонять из-за ее расположения на крутом склоне. Враждебные удары через Ливан легко отражались, если пограничная стража правильно функционировала. То же относится к Иордану, по крайней мере, до Генисаретского озера.

Пожалуй, главным выигрышем было то, что арабы с сирийскими приморскими городами потеряли морское господство в Средиземноморье и доходную торговлю между Востоком, включая Восточную Азию, и Европой. Но в текущий момент, добившись господства на море, европейцы добились того, что они могли поддерживать дальние сирийские колонии экономически и военной силой. Запад в короткое время настолько узурпировал господство на море в восточном Средиземноморье, что арабские суда здесь почти исчезли. Таким образом, огромные транспорта могли ходить беспрепятственно.

Но крестоносцы совершили одну решающую ошибку, не установив в то время для молодых государств одной единой унифицированной, нацеленной на войну организации, как единственно пригодной для находящегося под угрозой пограничного района и уже испытанную еще со времен Карла Великого и императоров Саксонской династии. Такое решение противоречило интересам руководителей, которые теперь хотели создать для себя маленькие империи на Востоке. Таким образом страна превратилась точно по образцу Запада в ленное (феодальное) государство, с королем в Иерусалиме, и графами, его вассалами, в Триполи, Антиохии и Эдессе. Вместе с тем прекратилось регулярное взаимодействие. В угрожаемом пограничном районе, прежде всего, ополчение вассалов должно было содержаться постоянно готовым к походу. Это было невозможно в ленном государстве. Граф Эдессы Балдуин всегда вел свою политику без оглядки на остальных! Боэмунд Тарантский, хозяин Антиохии, был гениальным, но гордым властителем, который не склонялся ни перед кем; Раймунд, властитель Триполи, с горечью оставался в стороне, так как его, самого могущественного из руководителей крестоносцев, обошли короной и скормили ему маленький Триполи.

Вопреки этому и другим неудовлетворительным порядкам империя смогла продержаться почти 200 лет. Для этого, как минимум, конечно, были необходимы новые крестовые походы и особенно приток людей. О злоупотреблениях будет рассказано дальше. При тяжелых невзгодах новые крестовые походы были предприняты в 1147, 1189, 1197, 1228, 1248. Гораздо более важный приток людей был небольшим.

В некоторых книгах крестовые походы резко осуждаются, так как они не значили ничего иного как бессмысленные жертвоприношения элиты Европы рады тонкой полоски земли в Сирии, которую все же не удалось удержать, и которая не стоила таких жертв . Против этого нужно иметь в виду, что средневековые люди при всем своем идеализме оказывались очень практическими и дальновидными реалистами. Практические интересы запада властно требовали передышки от новых атак магометанства до тех пор, пока запад не станет равен ему по силам. Этой цели достигли блестяще. Для султанов Мосула и Египта, предводителей магометанства на Переднем Востоке, христианское государство в Святой Земле было ужасом, как в идеальном плане, так и в чисто материальном. Аль-Кудс, то есть Святой, как назывался Иерусалим, с прославленной святыней купола скалы в руках неверных; множество мусульман теперь покорно гяурам; вся посредническая торговля Запада с Ближним и Дальним Востоком в руках христиан; арабские флоты полностью вытеснены из восточного Средиземноморья, где они когда-то были полными хозяевами; великие военные, миграционные и торговые пути блокированы. Гордые восточные деспоты не могли стерпеть этого. Таким образом они наталкивались на протяжении почти 200 лет на христианский блокпост и расходовали перед ним свою военную мощь. Что запад мог бы пожелать лучшего для себя? Когда султаны достигли, наконец, своей цели, было слишком поздно: по азиатскому магометанству пронесся монгольский шторм, последствия которого так никогда больше и не были преодолены. Монголы пришли сначала в Туран, а затем в Персию, с 1280 в Вавилонию, чтобы достичь Сирии. Они уничтожили почти все крупные населенные пункты, чтобы, в принципе, не иметь врага в тылу. В Багдаде они построили победную пирамиду из 90000 человеческих черепов.

Собеславичи, князья Помереллии. Вартислав I. (? - 4 мая 1224/27/33)

Вартислав I, сын Мстивоя и Свиниславы, князь Свеце около 1227 года.

Впервые упоминается в дарственной грамоте Мстивоя Жуковскому монастырю, датируемой 24 апреля 1209, данной с согласия "filiorum meorum…Swantopolco, Wartizlao, Samborio, Ratiborio…et uxoris nostre" (сыновей моих Святополка, Вартислава, Самбора, Ратибора и супруги Нашей).

В 1223 участвовал в крестовом походе польских князей против пруссов вместе с Святополком. Вероятно, около этого времени он получил в удел Свеце и Гнев. Во всяком случае, в дарственной грамоте польских князей епископу Христиану от 23 июля 1223 он титулуется князем наравне со Святополком.

Год смерти неизвестен и варьирует у разных историков от 1224 до 1233. Последнее явно невозможно, поскольку братья делали дарения за его душу 27 декабря 1229.

Сведений о браке и детях не имеется.

Крестовые походы. Из Тумлера.

Продолжаю выполнять долг по публикации первых глав труда Тумлера.

В 1096 году огромные вооруженные массы собирались по Франции, Италии и Лотарингии. Во главе стояли герцоги Лотарингский и Тулузский, а также норманнские князья Сицилии и Нормандии. Местом сбора армий должен был стать Константинополь. Меньшими потерями обошлись бы, конечно, при перевозке по морю, но до транспортировки таких огромных масс тогдашняя Европа не доросла. Под стенами византийской столицы осенью 1096 собрались 300 000 воинов. Они свободно переправились в Малую Азию и захватили Никею, главный опорный пункт сельджуков. На марше вглубь страны они наголову разбили армию сельджуков перед Дорилеей, так что те больше не решались ни на одну битву в открытом поле, а довольствовались партизанской войной. Перехват путей снабжения и партизанские атаки были результатом нейтралитета греков.

После постоянной борьбы с враждебными толпами и укрепленными городами армия подошла к Антиохии, одному из самых огромных и самых укрепленных городов того времени. Все осадное искусство оказалось бессильным. 5 июня 1098 город удалось взять захватом врасплох, который подготовили армяне-христиане. Это произошло в самое удачное время, так как тремя днями позже у города встали сельджукские силы, собранные со всей Передней Азии. Они легко смогли бы предотвратить падение Антиохии, если бы не связали себя у Эдессы, которую против воли остальных крестоносцев захватил Балдуин Фландрский и удерживал с горсточкой людей. Антиохия была большим торговым портом, расположенным на судоходной реке. Но до моря от нее было 15 км. Кербуга мог легко блокировать такой длинный участок реки. Крестоносцы осаждали Антиохию девять месяцев. Изобилия еды не было ни в городе, ни в его окрестностях. На самом деле, там господствовал голод и неминуемо следующие за ним эпидемии.

Из перешедшей в Азию 300 000-тысячной армии до Антиохии дошли примерно 130 000 человек. Это довольно много, если учесть, что потери умершими, брошенными заболевшими, выделенными на обеспечение безопасности этапов, и так далее, должны были быть очень большими. Блестяще управлявший армиями Наполеон двинулся в 1812 году с более чем 500 000 человек в Россию, но к Москве подошел только с 104 000 человек.

Теперь султан Кербуга совершил еще более роковую ошибку: он предложил христианам биться в поле, вместо того, чтобы просто уморить их голодом. Очень ослабленная трудностями и потерями христианская армия еще раз бросилась с огромным воодушевлением на врага и разнесла его многократно превосходящие по численности массы. Теперь Сирия и Палестина лежали беззащитными. Однако, мелочная ревность князей предотвратила их скорый захват. Потребовалась угроза бунта войск, чтобы отправить их в дальнейший марш поздней осенью.

В июле 1099 армия стояла перед заветным Святым Городом. Грубая ошибка султана Египта снова пришла на помощь христианам. Египтяне-сунниты ненавидели Сельджуков-шиитов не меньше, чем христиане. Таким образом, Египет со злорадством смотрел на эту войну со стороны. Только когда крестоносцы уже захватили Антиохию, султан "сел в седло" и бросил христианам перчатку занятием Иерусалима. В Иерусалиме стоял только слабый египетский гарнизон. Таким образом, город удалось захватить после короткого штурма 14 июля 1099 года. Несколькими днями позже оставив в нем только 11 000 человек, сильная христианская армия пришла в движение к Аскалону, куда египетская армия силами якобы в 100 000 человек прибыла слишком поздно. Она была разгромлена в одночасовой битве. У египтян была великолепная, но легкая кавалерия. Когда она в глубоко эшелонированном строю пошла на тяжело бронированных рыцарей, то натолкнулась на железную стену, которая медленно двигалась с мощью танка вперед по горе трупов. То, что у египтян скоро образовалась паника, не удивительно.

Николаус фон Ерошин. Хроника земли Прусской.

Сим стулом мастер Гамбс открывает перевод с английского перевода Мэри Фишер. Оригинальная хроника Ерошина - рифмованный текст на средневерхненемецком, сделанный для назидательного чтения в домах Ордена. Не Илиада, конечно, скорее что-то вроде рэпа про то, как правильные парни нагнули беспредельных отморозков.

Первая книга посвящена истории Ордена до прихода в Пруссию, потому перевод начинаю со второй. Как существо неиспорченное и местами блаженное, снизу буду давать распознанный текст на английском.


В дни, когда великий и благородный князь герцог Конрад, добрый христианин, был владыкой над землями Мазовии, Куявии и Польши, был также епископ, которого папский двор направил в Пруссию, чтобы обратить страну и следить за ее духовными делами, как пастырю. Этот епископ был членом ордена цистерцианцев по имени Христиан. Во имя Божие он самоотверженно сеял семя учения Божьего среди людей прусских, которых он призывал отказаться от своих идолов и принять заповеди истинного Бога Иисуса Христа и поклоняться Ему. Но, так как доброе семя не упало на добрую землю, оно не принесло никаких плодов. Их злое, греховное нечестие сделало их настолько упрямыми, что ни учение, ни наставление, ни благословение не могли отвратить их от их заблуждений или лишить их лживых суеверий. Хотя их умы были так настроены, была в них одна достойная похвалы черта, потому что, даже если сами они были приучены к суевериям и совершали поклонения всяким идолам, тем не менее, они жили в мире с христианами, которые поселились рядом с ними во время этих лет, и позволяли им поклоняться Богу живому без каких-либо помех. Это огорчало злого врага, который всегда выступает против истинного мира и ревнует ко всем хорошим вещам, поэтому он не мог долго терпеть такого положения дел. Он бросил семена ненависти среди них, проросшие насильственной враждой между ними, на протяжении которой христиане понесли большие страдания и бедствия. Некоторые из них были убиты, а некоторые уведены в рабство среди пруссов. Некоторым удалось счастливо бежать, но лишь очень малому числу. Так ревность дьявола привела к тому, что в течение нескольких лет Кульмерланд был так основательно разрушен и выжжен пруссами, что в течение некоторого времени он напоминал пустыню.

In the days when the greate and noble prince Duke Conrad, a good Christian, was lord over the lands Masovia, kujavija and Poland, there was also a bishop, whom the papal court had sent to Prussia to convert the country and watch over its spiritual affairs as a pastor. This bishop was a member of the Cistercian Order called Christian. In God's name he devotedly sowed the seed of God's teachings among the Prussian people, whom he exhorted to give up their idols and submit to the commandments of the true God Jesus Christ and worship Him. But because the good seed did not fall on good ground it did not bear any fruit. Their evil, sinful wickedness had made them so stubborn that no teaching or exhortation or blessing could move them from their error or take away their false belief. Although their minds were so set, there was one praiseworthy thing about them, because even if they themselves were inured to the faith and practised the worship of all manner of idols, nonetheless they lived at peace with the Christians, who had settled alongside them during these years and allowed them to worship the living God without any interference. This upset the evil enemy who always opposes true peace and is jealous of all good things, so he did not suffer this state of affairs for long. He threw the seeds of hate among them, precipitating a violent feud between them, during which the Christians suffered great anguish and distress. Some of them were killed and same driven off into slavery among the Prussians. Some made good their escape, but only a very small number. Thus the devil's jealousy created a situation in which in a few years the Kulmerland was so completely destroyed and burned out by the Prussians that it remained like a desert for some time.

Борьба между христианством и магометанством-3 Окончание.

План наступления на Палестину не был утопией. Запад получил в результате великой церковной реформы глубокий религиозный импульс, он находился, так сказать, в располагающей к действию и энтузиазму "юности" и имел в лице расцветающего рыцарства мощную военную силу из высококачественных первостатейных воинов. В то же время греческая империя получила передышку под управлением умелого солдатского императора. В Малой Азии и Армении, наконец, число христиан было все еще велико и, следовательно, имелись виды на поддержку ими операций. С противостоящей стороны, напротив, Ислам вошел в один из периодически повторяющихся периодов депрессии, связанный с распадом мощной державы сельджуков на ряд враждующих друг с другом султанатов. 

Поэтому не была утопической надежда, что объединенным силам христианского мира удастся вернуть назад Малую Азию и Армению и с их рубежей нанести удар до границ Египта и Евфрата. О допустимости такого предприятия, которое - при поверхностном взгляде - означало агрессивную войну, Урбан не говорил ничего определенного. Но он сам и весь Запад явно прониклись идеей: нам нужно, и прямо сейчас, приготовиться к контрудару по врагу, который неутомимо нападал на нас и сделает это снова, как только сможет.

С контратакой нельзя было медлить, пользуясь временной готовностью греков, на продолжительность которой никто не мог рассчитывать, и, конечно, хорошо известной европейцам текущей слабостью противника. Некоторые современные авторы считают план агрессивной войны нравственно сомнительным, если не предосудительным. Но была ли это агрессия в полном смысле? 

Безнравственным можно считать, к примеру, когда человек нападает на мирных сограждан и наносит им серьезный ущерб. Но если человек получает удобный случай нанести удар другому, который дал ему повод для прямой ненависти частым причинением тяжелого ущерба, то остается только сказать: человек поступает полностью разумно, чтобы обеспечить наконец себе спокойствие. Но именно в этом положении находилось христианство относительно мусульманства. Ненависть к христианству была внушена приверженцам ислама словами их пророка, что распространение веры мечом само по себе весьма достойное дело. Поскольку они воспринимали эти слова очень серьезно, христианство должно было чувствовать себя ужасно в течение 450 лет.

Простая, но великая идея Урбана была, к сожалению, реализована только наполовину. Империя осталась в стороне, "Но крестовый поход был почти обязательным долгом императора, если он хотел оправдать свои претензии на то, чтобы быть главой Запада". Предприятию поэтому не хватало с самого начала единого руководства. Далее в решающие моменты отказывали греки. Они не могли преодолеть свою неприязнь к европейцам, а их территориальные претензии были неоправданны, что оборачивалось соответствующими ответными действиями Запада. Это вскоре привело к взаимным обидам, которые обернулись тем, что греки в первой большой войне остались почти бездеятельны. Русские, наконец, отказалась от участия в крестовом походе с самого начала. Несмотря на все это, крестовые походы обернулись грандиозным предприятием, сподвигающим Запад как со стороны его низов, так и со стороны его элиты на протяжении двух столетий очаровываться Востоком, несмотря на огромные лишения и жертвы.

Борьба между христианством и магометанством-2

Еще хуже была ситуация на востоке. Здесь греческая империя 14 лет назад получила смертельный удар, когда хорошо управляемая, великолепная армия была уничтожена сельджуками или туранцами в 1073 году в Армении. Христианские страны Армения, Грузия и Малая Азия за исключением нескольких прибрежных городах были после этого потеряны, площадью почти в три раза больше Италии. В 1078 году знамя Сельджуков развевалось в Никее, в 60 километрах от столицы. Ранее столь впечатляющая сверхдержава греков, таким образом, впала в состояние такого бессилия, что расположенная точно в центре столица вдруг превратилась в пограничный город. Это был настоящий конец христианского форпоста на востоке, который в течение многих столетий практически непрерывно защищался на двух фронтах: на Балканах против аваров и славян, в Азии против персов и арабов. После великой катастрофы также рухнула власть над болгарами, сербами и албанцами, так что империя владела только современной Грецией с добавлением европейской части Турции, то есть около одной пятой от бывшей сферы влияния.

Потери христианских земель при туранцах в XI веке

В борьбе на северном фронте имели место неоднократные прорывы так далеко, что императоры сохраняли только столицу империи и Древнюю Грецию. Сама столица могла быть сохранена только благодаря ее великолепной крепостной стене, отпугивающей любого злоумышленника. Греками овладело отчаяние. Только это объясняет, что уже в 1073 году они отправили посольство к папе Григорию VII. То, что греки обратились к Григорию за помощью, прямо не сообщается в источниках. Но об этом можно догадаться по тому, что, как свидетельствует императорский посланник в Риме, Петр Дамиани отправился в качестве папского легата в Константинополь и папа призвал Запад оказать помощь. Папа пытался убедить Запад оказать им помощь, но все принятые меры были сведены на нет борьбой за инвеституру.

Только Урбан II смог ответить на призывы о срочной помощи на Востоке. Он сделал это тотчас, проявив большую дальновидность и эффективность. В 1095 итальянская нация была собрана в Пьяченце, в 1096 году французская в Клермоне. Германию Урбан II вряд ли рассматривал, потому что продолжалась скрытая война между императором и папой, враждебная Папе партия в Империи была сильна, а император Генриха IV был вызывающим мало доверия человеком. Для этих человеческих масс Урбан разработал свою программу: весь христианский мир должен взять в руки оружие, чтобы освободить угнетенных братьев на Востоке, для защиты святых мест христианства от дальнейшего осквернения и чтобы защитить Запад от судьбы восточных христиан. Враг был исполнен такой ненависти к христианской вере, что он не успокоится, пока эта вера не будет уничтожена. Папа Урбан нашел почти провидчески правильный лозунг и обозначил цель наступления. Поход в пользу греков вряд ли бы оказался популярен. Недоверие и соперничество между Востоком и Западом практически не уменьшились. Освобождение мест, где жил наш Господь, страдал, - это воспламеняло и вело за собой Запад.

Святая земля была стержнем, вокруг которого вращались оба массива земель ислама, трамплином из Азии в Африку и наоборот, пересечением крупных военных и торговых путей. Из исторических карт любой неспециалист может видеть, что мощные мусульманские блоки стран Западной Азии и Северной Африки были связаны только узенькой Палестиной. Через Сирию и Палестину поэтому шли древние военные дороги между Востоком и Западом, по которым проходили все древние завоеватели. Из Сирии, главной точки великого пути из Туркестана через Персию и Вавилонию, можно было пойти в Египт или через хребет Тавра перейти в Малую Азию и затем Европу. Обход Сирии был бы возможен только через Армению или Красное море. Армения является очень дикой, бедной горной страной, Красное море было очень неблагоприятно для тогдашнего мореплавания, оно позже превратится в оживленный торговый путь.

Борьба между христианством и магометанством. из Тумлера.

Как гласит пословица - взялся за гуж, не говори, что не дюж. Посему решил все-таки перевести и начало труда Тумлера, надо уважать автора, даже если несогласен с чем-то.

Рыцарские ордена и основание Тевтонского ордена.

Мусульманство было с 632 года целое тысячелетие великим противником христианства. Да, на протяжении веков было очень большим вопросом, сможет ли христианский Запад устоять перед превосходящим по могуществу противником. На тогдашнем Западе в противоположность древним цивилизованным землям Востока коммерция и торговля находились еще в младенчестве {промышленность была совершенно неизвестна) и земледелие развивалось экстенсивно. Поэтому страна была слабо заселена, бедна настоящими городами и в финансовом отношении. Титаническая борьба обеих сил прошла 4 фазы: 

- 632-732 великое завоевание арабами христианских земель в Азии и Африке 
- после 800 года на островах в Средиземном море и на Италию
- после 1070 удар Сельджуков до Константинополя
- с 1300 продвижение вперед турков.

Борьба между христианством и магометанством.

Самый пагубный натиск был первым: арабы разлились как лавина в течение кратких 100 лет по христианским землям Сирии и Палестины, Северной Африки и Испании и сверх этого по древним центрам цивилизации - Вавилонии и Персии. Только дремучие леса Сибири и болотистые джунгли Индии заставили их остановиться на востоке. Где армии кочевников (гуннов, аваров и т. д.) натыкались на густые леса, они отступали. Плотный лес был для них зловещим, непроходимым. На западе арабов отбили в 732 году при Пуатье франки Карла Мартела и те отступили обратно за Пиренеи. Но потери христианского мира в этом столетии были страшной, величайшей катастрофой, которую он когда-либо претерпевал, так как больше чем половина христианских областей были потеряны, христианство отмерло в превратившихся в мусульманские землях совсем или почти совсем, и такие почитаемые центры христианского мира, как Иерусалим и Антиохия, Александрия и Карфаген, были потеряны для церкви.

Спросим себя: как могли обрушиться так скоро великие империи персов и греков, а народ утратить этническую идентификацию? Для этого имелось несколько причин, а именно: 

1. Обе империи довели себя взаимными войнами на протяжении последних 30 лет до полного истощения. 

2. Народы Западной Азии и Северной Африки уже видели в греках чужестранцев и оказывали помощь не императорским армиям, а ее религиозному врагу. 

3. Огромная область Аравии (такая же как Европа без России) имела во многих оазисах высокоразвитое земледелие (плотины, сети каналов) а так же высокоразвитую кустарную промышленность, и высокую плотность населения.
Здесь существовало стремление к массовой эмиграции поставляющее очень ценный материал для колонизации. В обширных степях, однако, рос закаленный, непритязательный, охочий до войны и путешествий кочевой народ, с огромной скоростью передвижения благодаря массово наличествующему и столь же закаленному конскому и верблюжьему составу. То время не могло противопоставить ничего равноценного этим мгновенно передвигающимся армиям всадников. Когда Аравия выдохлась, пришел на ее место очень похожий, только несколько меньший Туран (Туркестан).

4. Положение покоренных христиан было очень тяжелым (запрет на доступ к должностям и титулам, а так же к учебным заведениям, никакой правовой защиты от господствующих мусульманских народов, медленное обеднение благодаря высокой подушной подати и платежей мусульманским землевладельцам). Многие христиане вследствие этого пришли к отпадению от веры. Но если они выступали против своего жребия, доходило до христианских погромов.

После короткой передышки последовала вторая фаза, которая может быть обозначена как война на истощение. Теперь арабы использовали свою превосходящую морскую мощь, опустошали и разоряли побережье Средиземного моря, захватили Балеарские острова и Крит как фланкирующие позиции, Сицилию и Сардинию как непосредственные плацдармы подле Европы. 

Потери христианских земель при арабах в 632-750.

кружками показаны завоеванные арабами языческие земли, черточками - завоеванные в 632-750 годах христианские земли, точками - христианские земли около 800 года

Потом через недолгое время начались систематические нападения на Италию. Так в 813 году разрушили Чивитавеккью, Бари в Апулии в 840, в 841 Анкону и Оссеро на острове Корсо, в 845 Мизенум около Неаполя, в 849 Порто и Луни при Специи. В 870 пал Таранто, в 872 опустошили Далмацию с прилегающими островами, сожгли Градо и Коммадийо. В 876 мусульмане решились на второе свое нападение на Вечный город. Здесь не нашли никакого иного выхода, кроме как предложить мусульманам ежегодную дань. Они отошли назад, но остались в стране и построили на Везувии, при Салерно и в Гарильяно крепкие замки. Из них подрывалось положение всех окрестностей постоянными набегами. Даже сильно укрепленные знаменитые бенедиктинские монастыри Фарва, Субьяко и Монтекассино находились под угрозой попасть под эти притеснения и должны были покидаться время от времени. После такой подготовки началось в 980 с Сицилии большое наступление. Арабская армия одержала блестящую победу в 981 при Таранто, разнесла в 982 немецкую имперскую армию при Котроне и захватила все укрепленные места Южной Италии до 1010. Только начиная с этого года удалось, особенно с вмешательством норманнов, медленно выдавить мусульман из Италии. Тем не менее, радость победы над ними была очень сильно смазана, так как в то же самое время прибывали печальные вести с запада и востока. На западе возникла благодаря реформистской партии Моравидов новая великая империя мусульман, охватывающая Магриб и мавританскую Южную Испанию. Теперь армии этой империи медленно выдвигались на борьбу против испанских христиан. Последние понесли от них сокрушительное поражение в 1087 году при Залакке.

Почем кровь роялистских младенцев...

Не секрет, что стандартной пугалкой правых и примкнувших к ним "реформистов" против революции является кровь, льющаяся рекой, горы трупов, и прочие макабрические аргументы. В умах самих пугающих, обывателей, и даже некоторых сочувствующих революции они создают убеждение, что революция - это так или иначе невообразимая смертность, которой, "конечно", не было бы при Старом Порядке.

Не будем пока трогать революции двадцатого века, чтобы не плодить пустых холиваров, бессмысленных и беспощадных. Возьмем такую известную и знаковую революцию, как Великая Французская. Благо о ее кровавости уже успели сложиться легенды, и, вроде бы, даже самые горячие ее защитники возражают что-то в духе "Это была горькая, но необходимая цена прогресса, возмездие за унижения и неравенство при феодализме".

А теперь посмотрим, насколько же кровавой была ВФР.

В таблице ниже приводятся коэффициенты смертности с 1736 по 1824 для тех немногих стран, у которых они в то время известны. Для чешских земель и Англии коэффициенты - средние за период.

Годы	Англия и Уэльс	Финляндия	Франция	Норвегия	Швеция	Чешские земли / Чехословакия	Годы	Англия и Уэльс	Финляндия	Франция	Норвегия	Швеция	Чешские земли / Чехословакия	Годы	Англия и Уэльс	Финляндия	Франция	Норвегия	Швеция	Чешские земли / Чехословакия
1736	27,7			20,3	27,0		1766	28,1	28,6	36,3	30,4	25,1		1796	26,7	23,4	29,9	21,5	24,7	32,7
1737				24,8	33,7		1767		29,1	38,8	25,1	25,6		1797		20,2	28,4	22,4	23,8
1738				23,2	30,5		1768		25,8	35,3	24,4	27,2		1798		22,0	27,1	22,6	23,1
1739				23,2	30,6		1769		28,3	29,5	23,7	27,2		1799		27,6	28,0	20,9	25,2
1740			38,7	26,1	35,5		1770		30,2	29,8	24,0	26,1		1800		25,5	29,4	…	31,4	34,3
1741	31,6		43,8	36,9	32,2		1771	27,6	26,1	33,1	23,2	27,8		1801	27,1	21,8	27,0	27,6	21,1
1742			40,1	69,3	39,0		1772		23,9	37,2	26,2	37,4		1802		22,3	28,9	24,9	23,7
1743			43,9	29,2	43,7		1773		21,5	35,7	48,1	52,5		1803		33,1	32,9	24,6	23,8
1744			34,4	22,1	25,3		1774		21,3	34,4	25,8	22,4		1804		25,0	34,4	23,2	24,9
1745			32,3	18,8	25,3		1775		25,3	34,3	23,6	24,8		1805		21,2	28,5	20,4	23,5	39,7
1746	27,0		37,2	21,2	26,4		1776	25,5	30,5	30,1	20,7	22,5		1806	24,7	21,9	28,3	20,7	27,5
1747			48,8	33,1	27,5		1777		32,0	30,8	21,0	24,9		1807		29,2	30,1	22,1	26,2
1748			42,8	42,8	26,0		1778		25,0	30,6	20,2	26,7		1808		60,5	28,6	26,4	34,9
1749			38,6	27,9	28,1		1779		21,9	41,3	27,4	28,5		1809		59,2	28,2	35,3	40,0
1750			36,7	27,2	26,9		1780		21,1	36,4	25,6	21,7		1810		24,6	26,0	26,8	31,6	37,6
1751	26,2	24,6	31,7	27,0	26,2		1781	28,8	26,5	36,5	20,9	25,6		1811	26,6	30,8	26,4	24,7	28,8
1752		26,3	34,4	25,4	27,3		1782		25,1	38,7	22,6	27,3		1812		24,1	32,7	21,3	30,3
1753		26,1	38,2	23,4	24,0		1783		31,2	38,0	24,8	28,1		1813		27,3	34,3	28,9	27,4
1754		35,1	37,8	24,1	26,3		1784		25,3	35,7	24,0	29,8		1814		32,4	33,6	22,2	25,1
1755		30,7	34,2	25,1	27,4		1785		30,3	37,7	33,3	28,3	31,4	1815		26,0	28,5	19,7	23,6	31,0
1756	25,9	36,3	33,3	27,3	27,7		1786	27,0	26,3	36,7	24,4	25,9		1816	25,5	23,4	25,8	19,3	22,7
1757		36,2	32,1	22,1	29,9		1787		23,7	35,0	22,8	24,0		1817		24,0	26,3	17,7	24,3
1758		29,5	36,8	24,6	32,4		1788		33,3	34,9	26,1	26,7		1818		24,8	25,5	19,1	24,4
1759		28,1	40,6	19,5	26,3		1789		37,7	33,4	30,6	33,1		1819		27,2	27,1	19,7	27,4
1760		27,3	35,0	23,1	24,8		1790		38,1	32,3	23,0	30,5	33,1	1820		25,3	25,6	18,9	24,5	27,4
1761	28,7	28,3	37,6	24,4	25,8		1791	26,2	40,9	34,7	23,0	25,5		1821	24,1	22,9	24,4	20,5	25,6
1762		29,6	37,6	25,9	31,2		1792		25,0	36,2	24,0	23,9		1822		27,8	25,6	19,5	22,6
1763		41,0	36,6	38,8	32,9		1793		25,6	36,5	22,1	24,3		1823		24,2	24,0	17,7	21,0
1764		33,1	34,5	29,1	27,2		1794		32,0	45,2	20,8	23,6		1824		27,3	25,1	18,5	20,8
1765		29,7	36,7	30,3	27,7		1795		23,6	34,2	22,6	27,9	32,7

И что же мы видим, ситуайены... какова же несметная цена, заплаченная нищастным французским народом за измену богоданному монарху и Святой Католической Церкви.

Начнем с самого пристрастного варианта подсчета - возьмем за нормальную смертность цифру для 1788 года - 34.9, и будем считать только смертность, превышающую этот уровень. Это 1792-94 годы - 36,2;36,5;45,2... и ВСЕ! Ни в один из прочих революционных годов до Реставрации смертность населения не превышала уровня 1788 года. Если считать население Франции равным 28 миллионам человек и умножить разность с 1788 получаем 369600 человек сверхсмертности.

То есть 370 тысяч человек - это МАКСИМАЛЬНО возможная "цена" революции.

Естественно, у вдумчивого читателя возникнет вопрос - а не есть ли смертность 1788 года аномально высокая. Может в предшествующие года народ Франции жил гораздо лучше и дольше. И тут начинается самое интересное. 1788 год - это самый низкий уровень смертности, начиная с 1779 года. Хорошо, может быть, это только 80-е годы были такими плохими. Считаем, в какие годы смертность была ниже. Это 1744, 1745, 1751, 1752, 1755, 1756, 1757, 1764, 1769, 1770, 1771, 1774, 1775, 1776, 1777, 1778. Итого - 16 лет из 49. Уууупс, всего одна треть. То есть реально сверхсмертность 1792-1794 была гораздо ниже, если брать средние показатели смертности. Средняя смертность за период 1740-88 равна 36.4, за период 1779-88 - 37,1. Для первого показателя получаем за 1793-1794 - 252 тысячи человек, для второго за 1794 - 227 тысяч человек.

Но ведь это все равно много - скажет читатель. Верно, много, но, дорогой мой, мы ведь не считали, а сколько же народу ВЫЖИЛО благодаря революции. Тебе не кажется, что если до этого один год из трех превышал смертность 1788, а ПОСЛЕ этого - только три года из 27 ее превысили, то неладно было в королевстве Франции? Впрочем, почему же ограничиваться 27 годами. С 1794 года смертность во Франции только один раз превысила уровень 1788 - в 1871, достигнув 35,1. И НИКОГДА больше после революции смертность французов не достигала уровня не самого смертоносного из годов Старого Порядка.

может быть, революция ни причем, возразит читатель. Может, это просто тренд, может это прогресс сам собой незаметно все улучшил. Для этого достаточно посмотреть на смертность других стран, чтобы сказать - НЕТ. Не было в революционные годы никакого прогресса. В революционные годы Франция, ведущая постоянные войны, по уровню смертности приблизилась к Англии и скандинавским странам, у которых не прослеживается значимой положительной динамики.

Во сколько же можно оценить революцию. Если сравнить среднюю смертность за период 1740-88 - 36.4 со средней смертностью 27 революционных лет в 31,7, то выигрыш за один год - 143 тысячи человек. Умножаем на 27 лет и получаем 3,9 миллионов жизней, которые спасла революция. )))