Часть статьи "Балтийские языки" ныне покойного Топорова В.Н.
Галиндский (голядский) язык балтийского племени галиндов (Γαλίνδαι— у Птолемея, II в. голѧдь — в русских летописях ХI — ХII вв.; Galindite — в «Хронике» Петра Дусбурга 1326 г. и др.). Первое (наряду с судинами) по времени из упоминаемых балтийских племен. Название связано, видимо, или с обозначением окраины, края, конца, пограничья (литов galas 'конец', латыш. gals и г. п.) или с гидронимами типа Galinde приток Нарева, Galanten (Galland и пр.) — озеро. Название «галинды», по-видимому, охватывало ряд этнолингвистических групп в пределах внешнего балтийского пояса.
Обращает на себя внимание разница в локализации галиндов в разных источниках: Птолемей помещает их вместе с судинами к востоку от венетов, гитонов и финнов, между венетами и аланами (иранским племенем), русские летописи говорят о голяди, сидящей по р. Протве к юго-западу от Москвы; Дусбург говорит о Галиндии как о девятой части среди других частей, на которые делится земля Пруссии (она локализуется в южной части Пруссии, к югу от Барты и западу от Судовии (области ятвягов), на границе с мазурами. Территория, на которой базируется этнонимический элемент *Gal- (непосредственно или в топономастике), огромна, что объясняется ранней экспансией галиндов к югу, юго-западу и далее с западу, сделавшей их имя известным в Европе, начиная с римского времени (ср. один из титулов Императора Волусиана, середина III в., на монетах — Γαλίνδιχος 'галиндский’).
Отражение имени галиндов видят в названии области Golanda, через которую проходили лангобарды в своём движении на юг («История лангобардов» Павла Диакона) и которую ищут в районе польско-чешского пограничья. Там же находят довольно многочисленные названия типа чешского Holedeč (<*Golid-ьсь), подкрепляемые старым свидетельством Баварского Географа (около 870 г.) о племени Golensizi (ср. пять городов этого племени — Golensizi civitates, упоминаемые и во Вроцлавской булле 1155 г.: gradice Golensiczeshe). В старопольской ономастике нередки имена сипа Golandin (1065?) < *Golidzin, Golanda (1458) и т.п., а в топонимике — названия от этого же корня (Golendzin, Golądkowo и т. п.). Галинды, связавшие свою судьбу с вестготами и двинувшиеся далее на запад, оставили свои следы во Франции, Испании и Португалии. Ср, топонимы с корнем *Galind — леонское Сalепdе (927), арагонское Galindonis campus de (1093), кастильское Galindo (1110), порт. Gainde v(illa) Gaindanes (1258), баск. Garindein и др. и особенно многочисленные имена, напоминающие о «западноевропейских» галиндах и относящиесяв основном к IХ-ХII вв. Galindus, Galinda, Galind, Galindez, Galindones, Galindi и т. и., вплоть до имени сподвижника Сида Galin(d) Garçiaz.
Следы имени галиндов тянутся и к востоку. Они отмечены к югу от Припяти, непосредственно перед северной границей Волынской возвышенности (Голядин, Голяда),и далее по дуге, уходящей в северо-восточном направлении — Брянщина, Орловская и Тульская губернии и особенно Подмосковье (Голяди, Голяцькие земли, Голядины отвершки, Голядь, Голединья, Голядянка, Голядинка, Голяжье и др.). В этих же местах были известны предания о богатыре Голяде (или двух братьях Голядах, живших на горе), ср. соотношение Galindus, сын Видевута, и Gora Galindzka в северной Польше, на бывших прусских землях. Значительное сгущение «голядских» следов в Подмосковье позволяет предполагать галиндское происхождение «москворецких» (шире —окских) балтов, оставивших после себя многочисленные гидронимы балтийского типа. Галиндско-голядский языковой и культурно-исторический элемент необходимо учитывать при исследовании предыстории древнейших городов Подмосковья (включая Москву), колонизации этого края вятичами и при изучении некоторых особенностей русских говоров этих мест (в частности, лексических и, возможно, фонетических). Наряду с элементом *Galind,, несомненно, принадлежащим к галиндскому диалекту, с достаточным основанием можно думать о таком же происхождении и ряда других названий, локализирующихся в бассейне Протвы и на смежных территориях (ср. Упа, Отра, Дугна, Чичера, Салинка, Нара, Серпея, Таруса, Колочь, Карженка, Картынка, Вормишка и т. д.). Показательно совпадение ряда окско-днепровских названий с гидронимами «исторической» Галиндии (ср. Кубрь — Kubra, Вызынка, Визенка — Wuyse, Скородинка — Skarde; Метелка — Mete; Нидалька — Nida; Малшинка — Malso(wangus); Нара — группа гидронимов с корнем Nar-; Лама — Lama(sila); Иночка — Inacus; Рус(с)а — Russe; Радуча —Raduckenи др.).
Хотя языковой материал, связываемый с галиндским, очень невелик, значение соответствующего языкового типа не подлежит сомнению. Гигантский разброс языковых данных о галиндах во времени и пространстве и подчеркнутая периферийность этих свидетельств приоткрывают завесу и позволяют лучше понять важные особенности балтийского языкового комплекса в древности и некоторые существенные условия его развития. Ни о фонетике, ни тем более о морфологии языка галиндов-голяди сказать практически ничего нельзя.
пару слов от себя лично: понимая все превосходство Топорова в знаниях надо мной, я никак не могу понять, почему он игнорирует самую очевидную причину широкого распространения данного этнонима - его использование для обозначения жителей пограничья?
Галиндский (голядский) язык балтийского племени галиндов (Γαλίνδαι— у Птолемея, II в. голѧдь — в русских летописях ХI — ХII вв.; Galindite — в «Хронике» Петра Дусбурга 1326 г. и др.). Первое (наряду с судинами) по времени из упоминаемых балтийских племен. Название связано, видимо, или с обозначением окраины, края, конца, пограничья (литов galas 'конец', латыш. gals и г. п.) или с гидронимами типа Galinde приток Нарева, Galanten (Galland и пр.) — озеро. Название «галинды», по-видимому, охватывало ряд этнолингвистических групп в пределах внешнего балтийского пояса.
Обращает на себя внимание разница в локализации галиндов в разных источниках: Птолемей помещает их вместе с судинами к востоку от венетов, гитонов и финнов, между венетами и аланами (иранским племенем), русские летописи говорят о голяди, сидящей по р. Протве к юго-западу от Москвы; Дусбург говорит о Галиндии как о девятой части среди других частей, на которые делится земля Пруссии (она локализуется в южной части Пруссии, к югу от Барты и западу от Судовии (области ятвягов), на границе с мазурами. Территория, на которой базируется этнонимический элемент *Gal- (непосредственно или в топономастике), огромна, что объясняется ранней экспансией галиндов к югу, юго-западу и далее с западу, сделавшей их имя известным в Европе, начиная с римского времени (ср. один из титулов Императора Волусиана, середина III в., на монетах — Γαλίνδιχος 'галиндский’).
Отражение имени галиндов видят в названии области Golanda, через которую проходили лангобарды в своём движении на юг («История лангобардов» Павла Диакона) и которую ищут в районе польско-чешского пограничья. Там же находят довольно многочисленные названия типа чешского Holedeč (<*Golid-ьсь), подкрепляемые старым свидетельством Баварского Географа (около 870 г.) о племени Golensizi (ср. пять городов этого племени — Golensizi civitates, упоминаемые и во Вроцлавской булле 1155 г.: gradice Golensiczeshe). В старопольской ономастике нередки имена сипа Golandin (1065?) < *Golidzin, Golanda (1458) и т.п., а в топонимике — названия от этого же корня (Golendzin, Golądkowo и т. п.). Галинды, связавшие свою судьбу с вестготами и двинувшиеся далее на запад, оставили свои следы во Франции, Испании и Португалии. Ср, топонимы с корнем *Galind — леонское Сalепdе (927), арагонское Galindonis campus de (1093), кастильское Galindo (1110), порт. Gainde v(illa) Gaindanes (1258), баск. Garindein и др. и особенно многочисленные имена, напоминающие о «западноевропейских» галиндах и относящиесяв основном к IХ-ХII вв. Galindus, Galinda, Galind, Galindez, Galindones, Galindi и т. и., вплоть до имени сподвижника Сида Galin(d) Garçiaz.
Следы имени галиндов тянутся и к востоку. Они отмечены к югу от Припяти, непосредственно перед северной границей Волынской возвышенности (Голядин, Голяда),и далее по дуге, уходящей в северо-восточном направлении — Брянщина, Орловская и Тульская губернии и особенно Подмосковье (Голяди, Голяцькие земли, Голядины отвершки, Голядь, Голединья, Голядянка, Голядинка, Голяжье и др.). В этих же местах были известны предания о богатыре Голяде (или двух братьях Голядах, живших на горе), ср. соотношение Galindus, сын Видевута, и Gora Galindzka в северной Польше, на бывших прусских землях. Значительное сгущение «голядских» следов в Подмосковье позволяет предполагать галиндское происхождение «москворецких» (шире —окских) балтов, оставивших после себя многочисленные гидронимы балтийского типа. Галиндско-голядский языковой и культурно-исторический элемент необходимо учитывать при исследовании предыстории древнейших городов Подмосковья (включая Москву), колонизации этого края вятичами и при изучении некоторых особенностей русских говоров этих мест (в частности, лексических и, возможно, фонетических). Наряду с элементом *Galind,, несомненно, принадлежащим к галиндскому диалекту, с достаточным основанием можно думать о таком же происхождении и ряда других названий, локализирующихся в бассейне Протвы и на смежных территориях (ср. Упа, Отра, Дугна, Чичера, Салинка, Нара, Серпея, Таруса, Колочь, Карженка, Картынка, Вормишка и т. д.). Показательно совпадение ряда окско-днепровских названий с гидронимами «исторической» Галиндии (ср. Кубрь — Kubra, Вызынка, Визенка — Wuyse, Скородинка — Skarde; Метелка — Mete; Нидалька — Nida; Малшинка — Malso(wangus); Нара — группа гидронимов с корнем Nar-; Лама — Lama(sila); Иночка — Inacus; Рус(с)а — Russe; Радуча —Raduckenи др.).
Хотя языковой материал, связываемый с галиндским, очень невелик, значение соответствующего языкового типа не подлежит сомнению. Гигантский разброс языковых данных о галиндах во времени и пространстве и подчеркнутая периферийность этих свидетельств приоткрывают завесу и позволяют лучше понять важные особенности балтийского языкового комплекса в древности и некоторые существенные условия его развития. Ни о фонетике, ни тем более о морфологии языка галиндов-голяди сказать практически ничего нельзя.
пару слов от себя лично: понимая все превосходство Топорова в знаниях надо мной, я никак не могу понять, почему он игнорирует самую очевидную причину широкого распространения данного этнонима - его использование для обозначения жителей пограничья?
Комментариев нет:
Отправить комментарий