Не было бы счастья да несчастье помогло ))) Не дорвавшись до Тумлера, начну писать "от себя". Редактировать и дописывать буду прямо здесь. Фактологическая, стилистическая, художественная и прочая критика приветствуется. Для начала - попытаюсь вписать происходящее в Пруссии в общеевропейский контекст. А то как то популярные авторы игнорируют незнакомство публики со временем.
Европа 13 века - это Европа бурно растущая. Звучит как-то непривычно для нашего уха, но так оно и есть. По оценкам Рассела население Западной Европы с 14,7 млн. человек около 600 г. выросло до 22,6 млн. к 950 г. и насчитывало 54,4 млн. перед «черной смертью» 1348 г. По подсчетам Беннета, рост населения всей Европы происходил с 27 млн. человек в 700 г. до 42 млн. в 1000 г. и до 73 млн. в 1300 г. После Черной Смерти такая численность населения будет достигнута только к 18 веку. Целых три с половиной века - чтобы догнать тринадцатый.
Растущее население гонится за землей. Узкие полосы полей ползут в леса и болота. При этом железо - слишком дорогой товар, следовательно, за каждой такой расчисткой стоит адский труд - деревья надо обтесать по кругу, подождать, пока они умрут, выкорчевать пни, выжечь кустарник. Но альтернативы нет - каждый шажок технологического прогресса в агрикультуре обходится еще дороже, и дает куда менее ощутимый результат. Так что остается наращивать площадь полей, по кусочку, по шажочку приращивая их к старым, давно используемым.
Трудно сказать, насколько увеличилась площадь запашки в 12-13 веках, но с 1150 года палинологи (исследователи пыльцы) фиксируют резкое возрастание доли хлебных злаков в найденной пыльце.
Но одной расчистки мало - и по Европе медлено расползается трехполье. Теперь используются две трети пашни, а еще, если озимые не уродятся - есть надежда на яровые, и наоборот. Те, кто побогаче, открывают для себя плуг - изобретенный еще в Риме, он только теперь получает распространение. Основная же масса земледельцев царапает почву деревянным ралом, в лучшем случае окованным железом, обычно же только обоженным. Глинистая почва Европы сопротивляется, и приходится делать два прохода, потом три. К концу 13 века - четыре прохода. Часто после первой пахоты комья по старинке разрыхляли руками. Но с 12 века все шире и шире распространяется борона. Там где ничто другое не помогает, поле перекапывают лопатой.
Удобрять поля, как правило, нечем. Основной скот - козы и свиньи пасется в лесу. Весь навоз. попавший в поле зрения, тщательно собирается. Некоторые сеньоры облагают своих держателей податью "горшок навоза". В качестве дара тоже может выступать "навоз от одной коровы и ее теленка". Голубятня - это не только вкусное мясо и почтовая служба, но и несколько ведер помета!!! Отсутствие навоза приходится возмещать истлевшей травой, листьями, ботвой и жнивьем. Понятно, что это не лучшим образом сказывалось на росте растений, из-за процветающих в таком мусоре сорняков, вредителей и болезней.
Изобретение хомута позволяет эффективно пахать на лошади, которая быстрее быка или вола. Пусть она дороже, и ее надо кормить овсом, но освобожденная от тяжелого ярма, низкорослая беспородная лошадка все же дает прирост в производительности на 30-40%. Постепенно быки и волы, тянущие плуг, отступают к югу, в те края, где мало овса.
Так, мало по-малу, европейцам удается повысить урожайность полей. Совсем незначительно, едва-едва. С точки зрения нашего времени - совершенно не заслуживающий внимания прирост. Где то от сам-два до сам-три. Одно лишнее зерно - но оно изменило лик Европы. Лишнее зерно - это значит, земледелец может прокормить лишнего человека. Это значит - из него можно что-то выжать на продажу.
Замкнутая замками натуральная экономика получает возможность выйти во внешний мир. Ей теперь есть что продать, а значит, можно что-то и купить.
Европа 13 века - это Европа бурно растущая. Звучит как-то непривычно для нашего уха, но так оно и есть. По оценкам Рассела население Западной Европы с 14,7 млн. человек около 600 г. выросло до 22,6 млн. к 950 г. и насчитывало 54,4 млн. перед «черной смертью» 1348 г. По подсчетам Беннета, рост населения всей Европы происходил с 27 млн. человек в 700 г. до 42 млн. в 1000 г. и до 73 млн. в 1300 г. После Черной Смерти такая численность населения будет достигнута только к 18 веку. Целых три с половиной века - чтобы догнать тринадцатый.
Растущее население гонится за землей. Узкие полосы полей ползут в леса и болота. При этом железо - слишком дорогой товар, следовательно, за каждой такой расчисткой стоит адский труд - деревья надо обтесать по кругу, подождать, пока они умрут, выкорчевать пни, выжечь кустарник. Но альтернативы нет - каждый шажок технологического прогресса в агрикультуре обходится еще дороже, и дает куда менее ощутимый результат. Так что остается наращивать площадь полей, по кусочку, по шажочку приращивая их к старым, давно используемым.
Трудно сказать, насколько увеличилась площадь запашки в 12-13 веках, но с 1150 года палинологи (исследователи пыльцы) фиксируют резкое возрастание доли хлебных злаков в найденной пыльце.
Но одной расчистки мало - и по Европе медлено расползается трехполье. Теперь используются две трети пашни, а еще, если озимые не уродятся - есть надежда на яровые, и наоборот. Те, кто побогаче, открывают для себя плуг - изобретенный еще в Риме, он только теперь получает распространение. Основная же масса земледельцев царапает почву деревянным ралом, в лучшем случае окованным железом, обычно же только обоженным. Глинистая почва Европы сопротивляется, и приходится делать два прохода, потом три. К концу 13 века - четыре прохода. Часто после первой пахоты комья по старинке разрыхляли руками. Но с 12 века все шире и шире распространяется борона. Там где ничто другое не помогает, поле перекапывают лопатой.
Удобрять поля, как правило, нечем. Основной скот - козы и свиньи пасется в лесу. Весь навоз. попавший в поле зрения, тщательно собирается. Некоторые сеньоры облагают своих держателей податью "горшок навоза". В качестве дара тоже может выступать "навоз от одной коровы и ее теленка". Голубятня - это не только вкусное мясо и почтовая служба, но и несколько ведер помета!!! Отсутствие навоза приходится возмещать истлевшей травой, листьями, ботвой и жнивьем. Понятно, что это не лучшим образом сказывалось на росте растений, из-за процветающих в таком мусоре сорняков, вредителей и болезней.
Изобретение хомута позволяет эффективно пахать на лошади, которая быстрее быка или вола. Пусть она дороже, и ее надо кормить овсом, но освобожденная от тяжелого ярма, низкорослая беспородная лошадка все же дает прирост в производительности на 30-40%. Постепенно быки и волы, тянущие плуг, отступают к югу, в те края, где мало овса.
Так, мало по-малу, европейцам удается повысить урожайность полей. Совсем незначительно, едва-едва. С точки зрения нашего времени - совершенно не заслуживающий внимания прирост. Где то от сам-два до сам-три. Одно лишнее зерно - но оно изменило лик Европы. Лишнее зерно - это значит, земледелец может прокормить лишнего человека. Это значит - из него можно что-то выжать на продажу.
Замкнутая замками натуральная экономика получает возможность выйти во внешний мир. Ей теперь есть что продать, а значит, можно что-то и купить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий