К 1260 году побережье Балтийского моря от Вислы до Чудского озера было открыто для принятия подданства Тевтонского Ордена и западноевропейской цивилизации. Литва, казалось, включалась в новое государство мирным путем. Тем самым оно достигло бы Буга и Полесских болот. Захват глубокого тыла Пруссии был после прежних успехов вопросом времени. Только Жемайтия, вклинившаяся между Ливонией и Пруссией, успешно сопротивлялась всем атакам орденских сил. Но ее окружение мощными замками было уже начато. Потому магистры Ливонии и Пруссии решили нанести в 1260 году решающий удар по жемайтам.
Ливонский магистр Бурхард фон Хорнхаузен издал общий призыв к этому походу. Он объединил под своими знаменами кроме народов Ливонии датчан из северных областей и небольшой отряд герцога Карла Шведского. Прусский ландмейстер послал подразделения сембов, помезан и вармийцев с армией ордена из Пруссии, в числе которой находилось 30 только что прибывших из Германии молодых братьев. Эти силы отправились под командованием прусского маршала Генриха Ботеля к Мемелю и объединились там с ливонцами. Первой целью армии было деблокирование осажденного 4000 жемайтов Георгенбурга на Мемеле. Жемайты при подходе войск сразу отказались от осады и попытались укрыться от разгрома в Курляндии. Вообще жемайты в предшествующие годы умело пользовались своим преимуществом действий по внутренним линиям: если магистр Ливонии атаковал их с востока, их войско обращалось против Мемеля, и наоборот, так что армии ордена всегда ударяли в пустоту. Силу "мощной армии" обеих орденских земель характеризует уважение проявленное 4000 жемайтов (такое количество указано и у Альнпеке).
Армия ордена следовала за ними по пятам и настигла обремененного добычей врага. Ливонский магистр остановился несмотря на „огромную военную силу", которой он располагал, для военного совета. На нем благородный прусс Матто, кажется, посоветовал оставить коней вдалеке и биться пешими, чтобы не лишать врага всякой надежды на спасение. Рыцарские отряды возражали, что они не смогут биться пешком под тяжестью доспехов. Это, несомненно, правильно. Главный же промах заключался в том, если верно сообщение Петра Дуйсбургского, что они отказали куршам в освобождении взятых жемайтами с собой куршских женщин и детей, так как, по мнению тевтонцев, добычу нужно было разделить после боя поровну. Когда дело дошло до сражения, курши отказались сражаться, если совсем открыто не обратили оружие против своих прежних союзников.
Альнпеке ничего не сообщает о совете Матто вступить в бой пешими и о просьбе куршей об освобождении их женщин и детей. Худзинский на этом основании сомневается в правильности сообщений Дуйсбургского. Для этого нет никаких причин, вопреки молчанию Альнпеке. Дуйсбург и Альнпеке отклоняются друг от друга также в отношении отхода куршей. По первому курши атаковали армию ордена с тыла, по второму они только отказались сражаться.
После этого аборигены из Ливонии и Эстонии обратились в бегство, и часть пруссов последовала их примеру. Тем самым исход дня был решен. 150 братьев во главе с ливонским магистром и прусским маршалом вместе с прочими силами ордена и верными пруссами покрыли поле сражения, и только немногие ускользнули от кровавой расправы.
Это был несчастливый день битвы при Дурбе, день блаженной Маргариты 1260 года, числившийся отныне у хронистов ордена черным днем. Он заслужил это, так как принадлежит наряду с днем Чудского Озера 1242 года и Танненберга 1410 года к дням крупнейших поражений Ордена. На льду Чудского озера немецкое продвижение на восток остановилось навсегда, при Дурбе рухнули планы великой империи, которая объединила бы балтийско-финские народы на Балтийском море, при Танненберге положение ордена как великой державы обратилась в прах. День Дурбе поставил под вопрос все прежние достижения ордена и связал его почти 30-летней борьбой за существование. Но в 1260 году орден пребывал в расцвете молодости и смог преодолеть страшный удар. В 1410 году избежать падения не удалось. Хотя при Танненберге в 1410 сражались только прусские силы Ордена и понесли больше кровавых потерь, но надо учесть, что к этому времени Орден был намного сильней в численном выражении в Пруссии и Ливонии, чем в 1260.
По Альнпеке на стороне Жемайтов бились и литовцы. Ивинский полагает, что жемайтов вел сведущий в военном деле Тройнат, которого мы еще встретим.
Потери указаны у всех хронистов по-разному и колеблются от 150 до 200 орденских братьев: 200 братьев погибло по Вартеберге, 170 братьев по годовой книге комменды Хитцкирх в Швейцарии, Ивинский говорит о 180 убитых братьях. Среди мертвецов находился также герцог Карл Шведский.
Год и день битвы древние хронисты указывают единообразно. Неправильные датировки 1259,1261 и 1264 привнесены позднейшими историками. Дурбе лежит в Курляндии близ Лиепаи
Ливонский магистр Бурхард фон Хорнхаузен издал общий призыв к этому походу. Он объединил под своими знаменами кроме народов Ливонии датчан из северных областей и небольшой отряд герцога Карла Шведского. Прусский ландмейстер послал подразделения сембов, помезан и вармийцев с армией ордена из Пруссии, в числе которой находилось 30 только что прибывших из Германии молодых братьев. Эти силы отправились под командованием прусского маршала Генриха Ботеля к Мемелю и объединились там с ливонцами. Первой целью армии было деблокирование осажденного 4000 жемайтов Георгенбурга на Мемеле. Жемайты при подходе войск сразу отказались от осады и попытались укрыться от разгрома в Курляндии. Вообще жемайты в предшествующие годы умело пользовались своим преимуществом действий по внутренним линиям: если магистр Ливонии атаковал их с востока, их войско обращалось против Мемеля, и наоборот, так что армии ордена всегда ударяли в пустоту. Силу "мощной армии" обеих орденских земель характеризует уважение проявленное 4000 жемайтов (такое количество указано и у Альнпеке).
Армия ордена следовала за ними по пятам и настигла обремененного добычей врага. Ливонский магистр остановился несмотря на „огромную военную силу", которой он располагал, для военного совета. На нем благородный прусс Матто, кажется, посоветовал оставить коней вдалеке и биться пешими, чтобы не лишать врага всякой надежды на спасение. Рыцарские отряды возражали, что они не смогут биться пешком под тяжестью доспехов. Это, несомненно, правильно. Главный же промах заключался в том, если верно сообщение Петра Дуйсбургского, что они отказали куршам в освобождении взятых жемайтами с собой куршских женщин и детей, так как, по мнению тевтонцев, добычу нужно было разделить после боя поровну. Когда дело дошло до сражения, курши отказались сражаться, если совсем открыто не обратили оружие против своих прежних союзников.
Альнпеке ничего не сообщает о совете Матто вступить в бой пешими и о просьбе куршей об освобождении их женщин и детей. Худзинский на этом основании сомневается в правильности сообщений Дуйсбургского. Для этого нет никаких причин, вопреки молчанию Альнпеке. Дуйсбург и Альнпеке отклоняются друг от друга также в отношении отхода куршей. По первому курши атаковали армию ордена с тыла, по второму они только отказались сражаться.
После этого аборигены из Ливонии и Эстонии обратились в бегство, и часть пруссов последовала их примеру. Тем самым исход дня был решен. 150 братьев во главе с ливонским магистром и прусским маршалом вместе с прочими силами ордена и верными пруссами покрыли поле сражения, и только немногие ускользнули от кровавой расправы.
Это был несчастливый день битвы при Дурбе, день блаженной Маргариты 1260 года, числившийся отныне у хронистов ордена черным днем. Он заслужил это, так как принадлежит наряду с днем Чудского Озера 1242 года и Танненберга 1410 года к дням крупнейших поражений Ордена. На льду Чудского озера немецкое продвижение на восток остановилось навсегда, при Дурбе рухнули планы великой империи, которая объединила бы балтийско-финские народы на Балтийском море, при Танненберге положение ордена как великой державы обратилась в прах. День Дурбе поставил под вопрос все прежние достижения ордена и связал его почти 30-летней борьбой за существование. Но в 1260 году орден пребывал в расцвете молодости и смог преодолеть страшный удар. В 1410 году избежать падения не удалось. Хотя при Танненберге в 1410 сражались только прусские силы Ордена и понесли больше кровавых потерь, но надо учесть, что к этому времени Орден был намного сильней в численном выражении в Пруссии и Ливонии, чем в 1260.
По Альнпеке на стороне Жемайтов бились и литовцы. Ивинский полагает, что жемайтов вел сведущий в военном деле Тройнат, которого мы еще встретим.
Потери указаны у всех хронистов по-разному и колеблются от 150 до 200 орденских братьев: 200 братьев погибло по Вартеберге, 170 братьев по годовой книге комменды Хитцкирх в Швейцарии, Ивинский говорит о 180 убитых братьях. Среди мертвецов находился также герцог Карл Шведский.
Год и день битвы древние хронисты указывают единообразно. Неправильные датировки 1259,1261 и 1264 привнесены позднейшими историками. Дурбе лежит в Курляндии близ Лиепаи
Комментариев нет:
Отправить комментарий