Российское чиновничество в 18-начале 19 века делилось на две абсолютно разные группы. Романс "он был титулярный советник, она - генеральская дочь" как нельзя лучше показывает всю глубину пропасти, разделившей высшие чины, управлявшие Россией из далекого Петербурга и основную массу чиновников.
Задумывалось все, прямо скажем, не так. Вводя свою "табель о рангах" Петр планировал создать единую иерархическую структуру, позволяющую расти по выслуге и заслугам от низших чинов до самого верха. Но жизнь внесла свои коррективы.
Табель о рангах сводила в единую систему гражданскую, военную и придворную службу. Это позволяло дворянам сначала выслужить себе высокое звание в армии, а потом уже занять высокий гражданский пост. Ну и, как несложно догадаться, таких выгодных постов всегда меньше, чем желающих занять их, поэтому в дело вступала протекция. Таким образом, высшие посты и те из низших, что были действительно выгодны и почетны, захватывались дворянами - бывшими военными, имеющими мохнатую лапу. Основная же масса чиновничества состояла из детей священнослужителей и разночинцев, в первую очередь - детей канцеляристов же. Дело в том, что при всей малости административного аппарата, в России просто не было достаточного числа грамотных людей, и чиновничьи должности часто заполнялись вовсе случайными людьми.
Поэтому правительство пошло на введение своеобразного аналога крепостного права для детей канцеляристов - им запрещалось поступать на любую другую службу, кроме гражданской, если они были грамотны. Стоит ли удивляться тому, что после этого ВНЕЗАПНО дети канцеляристов вдруг начали становиться неграмотными )))
Но с российским правительством не забалуешь. и в 1774 году был принят специальный указ, обязывающий канцеляристов учить своих детей грамоте. А если кто-то все же решит ослушаться царева указа, то неграмотных детей канцеляристов предписывалось отныне "таковых не только в военную, но и никакую службу отнюдь не отсылать...".
Детям священно- и церковнослужителей для поступления на гражданскую службу необходимо было получить увольнение из духовного звания. Сделать это было довольно просто. Исключали "за излишеством числа", "по болезни", "по прошению" и очень часто в связи с исключением из семинарии или духовного училища. Ряды гражданских служащих пополняли уволенные из учебной заведения "за малозначительность успехов", "за долговременную неявку" или "безнадежность к продолжению учения, происходящую от упорной лености", что не способствовало повышению образовательного и нравственного уровня чиновничьего "сословия". Впрочем, в общественном мнении этот род деятельности больших познаний и не требовал, но неграмотных на службу не брали, их прием был запрещен еще в 1731 году.
По воспоминаниям служившего в Пензе статского советника Г. И. Мешкова, в начале 1820-х годов для его обучения наняли семинариста за 5 рублей ассигнациями в месяц, так как его отец, титулярный советник, не имел возможности дать сыну другое образование. "Может быть, - замечает Мешков, - ему казалось, что для той карьеры, которая мне предназначалась, то есть для гражданской службы, в других познаниях и нужды не было" . Фактом, достойным удивления, было нахождение на службе в 1831 году титулярного советника Федорова, "неумеющего грамоте". Дело рассматривалось в Сенате и закончилось принятием нового закона, подтвердившего указ 1731 года, "дабы на будущее время не могло вкрасться подобного беспорядка в определении к статским делам людей безграмотных и в представлении их к производству в классные чины...".
С 1827 года поступавших на гражданскую службу делили на разряды "по происхождению" и "по воспитанию" (образованию). Однако и в середине XIX века образовательный уровень будущих чиновников был низким. Так, в 1856 году свыше 90% определявшихся на службу "по воспитанию", были отнесены к третьему (низшему) разряду. На испытании они оказывались "знающими правильно читать, писать и основание грамматики и арифметики".
Число лиц, поступавших на службу из приказных и духовенства, не удовлетворяло потребности быстро растущего аппарата, поэтому правительство было вынуждено допускать в канцелярские служители представителей податных сословий, хотя и с различными ограничениями. Выходцы из купечества, мещанства, крестьянства и отпущенные на волю крепостные служили во всех учреждениях, включая центральные. Многие из них получали классные чины и довольно быстро продвигались по служебной лестнице. Серьезным препятствием на их пути, как, впрочем, на пути и всех остальных чиновников, стал указ 6 августа 1809 года, разработанный М.М. Сперанским (1772-1839). По указу для получения чина коллежского асессора (8-й класс), дававшего права потомственного дворянства, и статского советника (5-й класс) необходимо было предъявить свидетельство об окончании университета или сдать соответствующие экзамены.
В 1809-1834 годах, когда действовал этот закон, карьера многих чиновников заканчивалась 9-м классом - чином титулярного советника. Николай I специальным указом (1827) окончательно запретил прием на службу лиц из податных сословий, сделав исключение лишь для выпускников учебных заведений, дававших при окончании курса классные чины (университеты, духовные академии и семинарии, лицеи и училища высших наук). Тем не менее в 1836-1843 годах около 65% служащих, получивших чин коллежского асессора, а с ним и потомственное дворянство, происходили из духовенства, почетных граждан, купечества и мещанства. Эти чиновники, и прежде всего выходцы из податных сословий, представляют особый интерес. Несмотря на все преграды, установленные на их пути, им удалось избежать участи "вечного титулярного советника", уготованной М. М. Сперанским, и "тяжелым трудом, потом, услужливостью или раболепием и связанными с ним борьбой, интригами и даже пороками" достигнуть заветного 8-го класса. Путь наверх был труден, и трудности возрастали с каждой новой ступенью (вершиной для большинства была 9-я - титулярный советник). Его продолжали сыновья, происходившие уже "из обер-офицерских детей" и получавшие со временем потомственное дворянство, но иногда эту задачу решали только внуки.
Чиновничество Империи в соответствии с рангом можно разделить на следующие группы:
Высшая - чиновники 1-5-го класса (канцлер или действительный тайный советник 1-го класса, действительный тайный советник, тайный советник, действительный статский советник и статский советник). В столицах это члены Государственного совета, министры, сенаторы, директора министерских департаментов; в губерниях - генерал-губернаторы, губернаторы, вице-губернаторы, председатели казенных палат, председатели палат уголовного и гражданского суда.
Средняя - чиновники 6-8-го класса (коллежский советник, надворный советник и коллежский асессор), занимавшие должности советников центральных и губернских учреждений, начальников отделений департаментов министерств, полицмейстеров, градоначальников, губернских прокуроров, судей. Именно они составляли ядро губернской администрации.
Низшая - 9-14-го класса (титулярный советник, коллежский секретарь, корабельный секретарь, губернский секретарь, провинциальный секретарь и коллежский регистратор). В высших и центральных учреждениях (Сенат, министерства, ведомства и др.) они занимали низшие исполнительные места, но в масштабе уездной власти, пирамиду которой венчала должность городничего (9-й класс), - играли решающую роль, будучи уездными судьями, казначеями, землемерами, заседателями и всесильными секретарями.
Четвертая группа - канцелярские служители, не входившие в табель о рангах: канцелярист, подканцелярист и копиист. Использовались для технической работы, прежде всего для переписки бумаг.
В 1755 году из 4075 чиновников и канцеляристов, служивших в местном управлении, 393 (9,6%) имели чины 9-14-го класса, а 3328 (81,7%) были канцелярскими служителями. Если крепостных крестьян не имели 10% высших и 13% средних чинов, то среди служащих 9-14-го класса их число достигало 40%, а среди канцеляристов - превышало 81 %. В сословном отношении 84% гражданских служащих (3440 из 4075) дворянами не были.
В 1832 году в столице было 13528 чиновников и канцеляристов. Из них низшие чины (9-14-го класса) составляли 54%, а канцелярские служители - 25%.
В 1857 году на гражданской службе состояло 122212 человек, в том числе 70446 чиновников 9-14-го класса (57,6%) и 32073 канцелярских служителей (26,2%), что составляло около 84% всех служащих (102519 человек).
Задумывалось все, прямо скажем, не так. Вводя свою "табель о рангах" Петр планировал создать единую иерархическую структуру, позволяющую расти по выслуге и заслугам от низших чинов до самого верха. Но жизнь внесла свои коррективы.
Табель о рангах сводила в единую систему гражданскую, военную и придворную службу. Это позволяло дворянам сначала выслужить себе высокое звание в армии, а потом уже занять высокий гражданский пост. Ну и, как несложно догадаться, таких выгодных постов всегда меньше, чем желающих занять их, поэтому в дело вступала протекция. Таким образом, высшие посты и те из низших, что были действительно выгодны и почетны, захватывались дворянами - бывшими военными, имеющими мохнатую лапу. Основная же масса чиновничества состояла из детей священнослужителей и разночинцев, в первую очередь - детей канцеляристов же. Дело в том, что при всей малости административного аппарата, в России просто не было достаточного числа грамотных людей, и чиновничьи должности часто заполнялись вовсе случайными людьми.
Поэтому правительство пошло на введение своеобразного аналога крепостного права для детей канцеляристов - им запрещалось поступать на любую другую службу, кроме гражданской, если они были грамотны. Стоит ли удивляться тому, что после этого ВНЕЗАПНО дети канцеляристов вдруг начали становиться неграмотными )))
Но с российским правительством не забалуешь. и в 1774 году был принят специальный указ, обязывающий канцеляристов учить своих детей грамоте. А если кто-то все же решит ослушаться царева указа, то неграмотных детей канцеляристов предписывалось отныне "таковых не только в военную, но и никакую службу отнюдь не отсылать...".
Детям священно- и церковнослужителей для поступления на гражданскую службу необходимо было получить увольнение из духовного звания. Сделать это было довольно просто. Исключали "за излишеством числа", "по болезни", "по прошению" и очень часто в связи с исключением из семинарии или духовного училища. Ряды гражданских служащих пополняли уволенные из учебной заведения "за малозначительность успехов", "за долговременную неявку" или "безнадежность к продолжению учения, происходящую от упорной лености", что не способствовало повышению образовательного и нравственного уровня чиновничьего "сословия". Впрочем, в общественном мнении этот род деятельности больших познаний и не требовал, но неграмотных на службу не брали, их прием был запрещен еще в 1731 году.
По воспоминаниям служившего в Пензе статского советника Г. И. Мешкова, в начале 1820-х годов для его обучения наняли семинариста за 5 рублей ассигнациями в месяц, так как его отец, титулярный советник, не имел возможности дать сыну другое образование. "Может быть, - замечает Мешков, - ему казалось, что для той карьеры, которая мне предназначалась, то есть для гражданской службы, в других познаниях и нужды не было" . Фактом, достойным удивления, было нахождение на службе в 1831 году титулярного советника Федорова, "неумеющего грамоте". Дело рассматривалось в Сенате и закончилось принятием нового закона, подтвердившего указ 1731 года, "дабы на будущее время не могло вкрасться подобного беспорядка в определении к статским делам людей безграмотных и в представлении их к производству в классные чины...".
С 1827 года поступавших на гражданскую службу делили на разряды "по происхождению" и "по воспитанию" (образованию). Однако и в середине XIX века образовательный уровень будущих чиновников был низким. Так, в 1856 году свыше 90% определявшихся на службу "по воспитанию", были отнесены к третьему (низшему) разряду. На испытании они оказывались "знающими правильно читать, писать и основание грамматики и арифметики".
Число лиц, поступавших на службу из приказных и духовенства, не удовлетворяло потребности быстро растущего аппарата, поэтому правительство было вынуждено допускать в канцелярские служители представителей податных сословий, хотя и с различными ограничениями. Выходцы из купечества, мещанства, крестьянства и отпущенные на волю крепостные служили во всех учреждениях, включая центральные. Многие из них получали классные чины и довольно быстро продвигались по служебной лестнице. Серьезным препятствием на их пути, как, впрочем, на пути и всех остальных чиновников, стал указ 6 августа 1809 года, разработанный М.М. Сперанским (1772-1839). По указу для получения чина коллежского асессора (8-й класс), дававшего права потомственного дворянства, и статского советника (5-й класс) необходимо было предъявить свидетельство об окончании университета или сдать соответствующие экзамены.
В 1809-1834 годах, когда действовал этот закон, карьера многих чиновников заканчивалась 9-м классом - чином титулярного советника. Николай I специальным указом (1827) окончательно запретил прием на службу лиц из податных сословий, сделав исключение лишь для выпускников учебных заведений, дававших при окончании курса классные чины (университеты, духовные академии и семинарии, лицеи и училища высших наук). Тем не менее в 1836-1843 годах около 65% служащих, получивших чин коллежского асессора, а с ним и потомственное дворянство, происходили из духовенства, почетных граждан, купечества и мещанства. Эти чиновники, и прежде всего выходцы из податных сословий, представляют особый интерес. Несмотря на все преграды, установленные на их пути, им удалось избежать участи "вечного титулярного советника", уготованной М. М. Сперанским, и "тяжелым трудом, потом, услужливостью или раболепием и связанными с ним борьбой, интригами и даже пороками" достигнуть заветного 8-го класса. Путь наверх был труден, и трудности возрастали с каждой новой ступенью (вершиной для большинства была 9-я - титулярный советник). Его продолжали сыновья, происходившие уже "из обер-офицерских детей" и получавшие со временем потомственное дворянство, но иногда эту задачу решали только внуки.
Чиновничество Империи в соответствии с рангом можно разделить на следующие группы:
Высшая - чиновники 1-5-го класса (канцлер или действительный тайный советник 1-го класса, действительный тайный советник, тайный советник, действительный статский советник и статский советник). В столицах это члены Государственного совета, министры, сенаторы, директора министерских департаментов; в губерниях - генерал-губернаторы, губернаторы, вице-губернаторы, председатели казенных палат, председатели палат уголовного и гражданского суда.
Средняя - чиновники 6-8-го класса (коллежский советник, надворный советник и коллежский асессор), занимавшие должности советников центральных и губернских учреждений, начальников отделений департаментов министерств, полицмейстеров, градоначальников, губернских прокуроров, судей. Именно они составляли ядро губернской администрации.
Низшая - 9-14-го класса (титулярный советник, коллежский секретарь, корабельный секретарь, губернский секретарь, провинциальный секретарь и коллежский регистратор). В высших и центральных учреждениях (Сенат, министерства, ведомства и др.) они занимали низшие исполнительные места, но в масштабе уездной власти, пирамиду которой венчала должность городничего (9-й класс), - играли решающую роль, будучи уездными судьями, казначеями, землемерами, заседателями и всесильными секретарями.
Четвертая группа - канцелярские служители, не входившие в табель о рангах: канцелярист, подканцелярист и копиист. Использовались для технической работы, прежде всего для переписки бумаг.
В 1755 году из 4075 чиновников и канцеляристов, служивших в местном управлении, 393 (9,6%) имели чины 9-14-го класса, а 3328 (81,7%) были канцелярскими служителями. Если крепостных крестьян не имели 10% высших и 13% средних чинов, то среди служащих 9-14-го класса их число достигало 40%, а среди канцеляристов - превышало 81 %. В сословном отношении 84% гражданских служащих (3440 из 4075) дворянами не были.
В 1832 году в столице было 13528 чиновников и канцеляристов. Из них низшие чины (9-14-го класса) составляли 54%, а канцелярские служители - 25%.
В 1857 году на гражданской службе состояло 122212 человек, в том числе 70446 чиновников 9-14-го класса (57,6%) и 32073 канцелярских служителей (26,2%), что составляло около 84% всех служащих (102519 человек).
Комментариев нет:
Отправить комментарий